30 января этого года Исламу Каримову исполнилось бы 86 лет. Текст, который мы предлагаем вниманию читателей, был написан мною в декабре 2002 года и предназначался для первого (и, пожалуй, единственного) фотоальбома, посвящённого первому президенту Узбекистана и приуроченного к его 65-летию.

С предложением сделать политический портрет национального лидера ко мне обратился фотожурналист Володя Молгачёв. Время поджимало. По его словам, до меня аналогичную работу выполнили несколько человек, но ни один из вариантов не был утверждён. Работу я выполнил дня за три, учитывая требования по срокам. Выполнил и забыл, поскольку не предполагал, что именно мой текст и будет опубликован в юбилейном издании, вышедшем на трёх языках – английском, узбекском и русском (английская и узбекская версии – это перевод с русского).

В фотоальбоме, изданном тиражом 500 экземпляров, всего два текста – экскурс в историю Узбекистана академика Эдварда Ртвеладзе и мой. Главное его достоинство – не мой текст, а около пятисот фоторабот Фархада Курбанбаева, к которым мне тоже поручили сделать подписи. Именно эти бесценные фотографии документально отражают период становления Узбекистана в качестве суверенного государства.

О выходе книги я узнал случайно. В редакционном коридоре встретил Валентина Борисовича Вильчека – одного из старейших журналистов Узбекистана того времени. «Критикуете президента, а сами книги о нём пишете?» – не без ехидства спросил он. Я сначала даже не понял, о чём речь. Но Валентин Борисович пояснил, что вышла книга о президенте, в которой есть и мой текст. Я тут же позвонил в администрацию президента, представился и попросил один экземпляр. Не отказали. Открыв книгу, обратил внимание, что в выходных данных моя фамилия была написана через букву “ш” (Ешков). Бывает…

С той поры прошло более двадцати лет. Не уверен, что сегодня я написал бы то же самое. Но мне и сейчас не стыдно ни за одно слово в той теперь уже давней публикации. Допускаю, что идеализировал национального лидера, но меня оправдывает то, что я был искренен. Я всегда искренен.

Попытки составить политический портрет первого президента нового Узбекистана Ислама Каримова литераторы предпринимали неоднократно. И, наверное, отнюдь не потому, что узбекский лидер максимально доступен для прессы и стремится создать себе выгодный имидж. Скорее напротив – по причине его откровенного нежелания искусственно заниматься «пиаром», что довольно распространено среди политиков.

Примечательный факт: на улицах и на площадях городов и поселков Узбекистана вы не встретите портретов, а тем более скульптур с изображением президента. В закрытых кабинетах местных чиновников, нередко и предпринимателей – да, фотография Ислама Каримова есть непременно, но не далее кабинета. И это при том, что авторитет его в стране действительно непререкаем, а уважение к нему неподдельно и искренне.

Не предвидится демонстративно-публичного поклонения Каримову и в обозримом будущем. По крайней мере, до тех пор, пока он будет находиться на высшем государственном посту своей страны.

В разделах мировой истории, исследующих продвижение к власти известных государственных деятелей, вряд ли найдутся аналоги пути, пройденного Исламом Каримовым. Выходец из весьма скромной самаркандской семьи, где тяжелый труд был единственным средством заработать на жизнь, он слишком хорошо знает цену и хлебу, и труду. Как и в прежние годы, не строит иллюзий и воздушных замков, не пребывает в эйфории, выдавая желаемое за действительное. Каждое его выступление перед аудиторией ждут соотечественники. Ждут, потому что верят ему.

Встав у руля униженного так называемыми «узбекскими», «хлопковыми делами» Узбекистана в 1989 году, настоявший первым среди лидеров бывших республик СССР на введении института президентства, Ислам Каримов и сегодня удивляет международных экспертов поразительной политической прозорливостью и мощной целеустремленностью. Возглавив страну на волне разрушительной агонии советского режима и централизованной власти, он сумел не только сохранить мир, межнациональное согласие и добиться больших успехов во всех направлениях, но и не дал уничтожить путное и дельное, созданное в стране до него.

Вспомним тот революционный экстремизм, что был свойствен практически всем новым государствам, появившимся на постсоветском пространстве. Категорическое и агрессивное отрицание прошлого, бескомпромиссность и отсутствие цивилизованного диалога между различными политическими силами, конфликты, переходящие в перманентные боевые действия, а где-то и в настоящую братоубийственную гражданскую войну.

Узбекистан в то время столкнулся лицом к лицу с аналогичными проблемами и опасностями. Причем здесь они были куда более реальными. Кучка «деятелей», играя на религиозных чувствах людей и прикрывающаяся демократическими лозунгами, на практике стремилась отбросить и народ, и страну в средневековье, установив в ней классическое феодальное государственное устройство с патриархально-реакционным укладом жизни.

И сегодня, спустя многие годы, оценивая и осмысливая те далекие теперь уже события, приходишь к выводу, что будь во главе страны другой человек – слабее, зависимее, – и нынешняя ситуация не только в Узбекистане, но и во всем Центральноазиатском регионе могла быть совсем иной. Той, которую предсказывали иные политологи. С войнами и массовыми убийствами на этнической и религиозной почве, всеобщей разрухой и презрением к общечеловеческим ценностям и человеческой жизни в принципе.

Вероятно, именно анализ закономерностей и тенденций, присущих к концу восьмидесятых, началу девяностых годов прошлого столетия, в совокупности с кровавыми процессами, происходившими в соседнем Афганистане, позволили Исламу Каримову сделать вывод о грозящей цивилизации серьезной опасности. Опасности международного терроризма.

Каримов публично заговорил о ней до того, когда большинство не только постсоветских, но и западных политиков, будем откровенны, не моделировали возможную угрозу применительно к своим странам. Кто-то был уверен, что она обойдет его стороной, кто-то слишком верил в военную и экономическую мощь своей государственной машины. Был период, когда выступления узбекского лидера, несмотря на четкую аргументированность и логичность построения, были гласом вопиющего в пустыне. Сильные снисходительно слушали, слабые старались не задумываться…

Кардинально ситуация изменилась в сентябре 2001 года, когда и сильным, и слабым стало ясно – дальше медлить нельзя, ибо промедление смерти подобно. И в этой обстановке Узбекистан и его президент, принимающий ответственные и последовательные решения, попадают в эпицентр международных событий и приковывают внимание крупнейших стран мира. Один за другим в Ташкент приезжают высокопоставленные чиновники преимущественно западного блока государств. Многие из них делают для себя открытия. Они искренне удивлены возможностями и успехами Узбекистана, достигнутыми за годы независимости, политическими и экономическими реформами, проведенными и проводимыми здесь.

Да, есть претензии, но они устранимы. Однако главное, что отмечали и отмечают практически все визитеры, в Узбекистане последовательно проводится курс на повышение интенсивности и масштабов проводимых преобразований, направленных на либерализацию и демократизацию общества. Можно указать на три направления демократических процессов, происходящих в Узбекистане:

– создание законодательных и институциональных основ для начала демократических преобразований и либерализации общественно-политической жизни;

– становление и развитие органов узбекской национальной государственности и неправительственных организаций, средств массовой информации и органов самоуправления граждан;

– совершенствование демократических институтов и развитие институтов гражданского общества.

Словом, можно смело констатировать, что под непосредственным руководством Ислама Каримова созданы основы национальной государственности и формирования гражданского общества, определены важнейшие приоритеты и направления устойчивого развития и процветания страны, роста благосостояния многонационального народа Узбекистана в новом столетии.

Все это и стало фундаментом сближения индустриально и интеллектуально развитого Запада и искренне стремящегося выйти на этот уровень молодого узбекского государства.

Регулярно Ислам Каримов принимает авторитетных зарубежных политиков, бизнесменов, банкиров, военных. Идет активный диалог, в основе которого обоюдное стремление сторон найти как можно больше точек соприкосновения. Незадолго до начала антитеррористической операции в Афганистане, предварительно взвесив все «за» и «против», скрупулезно просчитав ситуацию и ее долговременные последствия, Каримов дает согласие на международное, в первую очередь американское военное присутствие в Узбекистане. Он понимает, что не всем партнерам по СНГ его решение придется по вкусу, но в данном случае исходит из интересов своего народа, своей страны.

К слову сказать, узбекский лидер всегда ставил такой подход к делу выше всех остальных, включая отвлеченные и абстрактные, как «дружба и братство», традиционно тиражируемые советской партийной номенклатурой. Аргументированно дистанцировавшись от Договора о коллективной безопасности, подписанного в свое время странами СНГ, он откровенно заявил, что этот документ не работает, а угроза распространения войны в Центральноазиатском регионе от его наличия не стала менее значимой и реальной. И это было правдой.

Исламу Каримову в принципе претит содружество во имя декларации о намерениях, а не ради обоюдной выгоды сторон. Он не самый удобный политик на постсоветском пространстве и уж совсем не самый покладистый. Всегда отстаивающий свою позицию, обосновывая ее, имеет собственное мнение и, что существенно, не скрывает его. Эту особенность характера президента Узбекистана, кстати, отмечают и западные партнеры, отчасти привыкшие к беспрекословному подчинению лидеров государств меньшего масштаба.

Можно упрекнуть Каримова в недостаточности внешнего реформаторского пыла, но почему бы не посмотреть на ситуацию его глазами. Шоковая терапия, насильственно адаптированная в Узбекистане, со слабо пока развитым собственным производством, вполне могла дать прямо противоположный эффект. Почти двадцать пять миллионов человек – таково население страны – в одно прекрасное утро враз могли оказаться в ситуации безо всяких видимых перспектив улучшить свое благосостояние при жизни одного поколения. Неизбежным бы стал социальный взрыв, и тогда апокалипсические прогнозы некоторых западных аналитиков вполне бы могли сбыться.

Руководителю Узбекистана, реформирующему политическую и экономическую структуру государства, важны были не столько темпы преобразований, на чем настаивали международные эксперты, сколько сбалансированность реформ. Каримов резонно опасался слишком большого разрыва между доходами появившегося в стране класса предпринимателей и тех, кто на эту стезю пока встать не может. Он думал о дехканах, рабочих, врачах и учителях, студентах и ученых, пенсионерах.

Отслеживая действия главы Узбекистана, приходишь к выводу, что он последователен и, что редкость для политика подобного уровня, верен своему слову.

Не занимать Каримову и решительности. Об этом первыми узнали те, кто стоял за июньскими трагическими событиями 1989 года в Фергане. Только ставший лидером Узбекистана Каримов за считанные дни погасил огонь надвигающейся гражданской войны. В начале девяностого года президент Узбекистана, узнав, что бушующий митинг в Букинском районе Ташкентской области требует для разговора лично его, не задумываясь, пренебрегая собственной безопасностью, прибыл на место. И пошел к людям, оседлав стоящего поблизости коня, чтобы быть видимым всем, надрывая голосовые связки, высказал людям свою позицию. Ничего не утаивая и ничего не скрывая.

И случилось чудо – толпа затихла. Оказалось, что слово Каримова, несущее в себе истину, обладает громадной силой человеческого прозрения. Люди слушали. Застывшие и напряженные, изможденные и отчаявшиеся, но уже без былого гнева и ненависти в глазах…

Далее драмы в городах Ош, Узген, каждая из которых таили в себе запал многолетнего межнационального, межгосударственного конфликта, сравнимого с Нагорным Карабахом, Ольстером, Чечней.

И он всегда лицом к лицу с людьми, иногда с разъяренной толпой, подогреваемой теми, кто хотел воспользоваться смутным временем и прийти на этой волне к власти. Лицом к лицу, часто невзирая на грозившую реальную опасность, как это было в Намангане в декабре 1991 года. Он тогда один, без охраны, вошел в здание Наманганского облисполкома, захваченного религиозными фанатиками, людьми, которые поставили своей целью построить теократическое государство вахаббитского толка.

Сегодня и сам Каримов вряд ли вспомнит все детали того, как он успокоил враждебную, не чуравшуюся угроз, грубых выпадов толпу и заставил внимать себе. Это, по сути, было первое реальное столкновение идей строительства светского, демократического государства и сил религиозного экстремизма, уже тогда обретавшего террористические одежды. В этом зале противостояли и проиграли Каримову будущие международные террористы, позднее воевавшие в Таджикистане, Афганистане на стороне «талибов», во имя строительства «исламского халифата».

Именно они, эти непримиримые фанатики, стояли и за покушением на жизнь Каримова 16 февраля 1999 года, а через 19 месяцев атаковали США.

Серия взрывов в центре Ташкента, жертвы среди ни в чем не повинных людей показали страшное в своей слепой ярости лицо экстремизма. Не случайно, видимо, объектом номер один международного терроризма был выбран становой хребет Центральной Азии — Узбекистан и его президент.

Думается, что не будет ни лестью, ни преувеличением сказать, что политиков уровня Ислама Каримова не так уж и много. К тому же и сам узбекский президент до сих пор с явным презрением относится и к лести, и к льстецам. Даже сегодня, когда, казалось бы, власть должна притупить его бдительность, он прерывает оратора, затеявшего было сложный восточный пассаж, изобилующий восхвалительными эпитетами. Он требует говорить по существу.

Идеален? Наверное, нет.

Ошибался? Наверное, да.

Другое дело, что не совершал предательства собственных идей, за которые было бы стыдно самому и перед народом, его избравшим, доверившим ему свою судьбу.

Несмотря на максимально плотный рабочий график, видимые признаки усталости показывает крайне редко. Энергичен, напорист и по-хорошему агрессивен. Когда он идет по коридору, сильный и кряжистый, слегка наклонив, словно перед поединком, голову, понимаешь, что он надежен, уверен в себе и с обозначенного для себя пути не свернет.

Иногда его упрекают в несоответствии действий неким стандартам, ущемлении прав человека, но слышится это все реже. Своими делами Каримов выбивает почву из-под доводов оппонентов. Чаще же действиями упреждает вероятные обвинения в свой адрес.

Судьба этого человека крепко переплелась с трудностями и радостями, драмами и свершениями своего времени, своего народа.

Человек беспокойного характера, он всегда в поиске, полон желания добиться лучшего для своего Узбекистана. По инициативе Каримова Олий Мажлис принял закон о создании в Узбекистане двухпалатного парламента.

Он настоял на реформе судебно-правовой системы в сторону либерализации. Ломает доставшийся от советской власти аппарат насилия и репрессий, стараясь повернуть его лицом к гражданам, поставив силовые структуры на защиту людей.

Не мешает работать правозащитным организациям, хотя с их стороны нередко раздается довольно резкая и отнюдь не объективная критика.

По инициативе Ислама Каримова началось реформирование на современной основе Вооруженных Сил, пограничных и внутренних войск, способных защитить территориальную целостность республики, неприкосновенность ее границ.

По-особенному и с большой надеждой смотрит он на молодежь. В ней видит продолжателей своих начинаний, и именно образованию молодежи с первых дней своего президентства уделяет первостепенное внимание. Внимание, подкрепленное конкретными делами. По его инициативе создан фонд «Умид» для поддержки одаренных студентов и молодежи, единственный на постсоветском пространстве. За счет средств этого фонда тысячи парней и девушек, граждан Узбекистана, обучаются в лучших вузах ведущих стран мира. Строятся сотни новых лицеев и колледжей по всей стране. Такая целенаправленная работа по подготовке молодых кадров, способных решать совершенно новые по масштабам и сложности задачи, прямо вытекает из его идеи о том, что легче технически переоснастить завод, чем подход людей к работе на этом заводе. Ему ли не знать этого – в свое время начинал мастером участка, был начальником цеха, главным инженером крупного предприятия.

Что еще? Еще, вопреки утверждениям критиков, сам настаивает на истинной многопартийности, которая должна стать политической доминантой и залогом необратимости демократических реформ в Узбекистане. Неоднократно говорил, что опереться можно только на то, что оказывает сопротивление. Другое дело, что терпеть не может демагогов всех мастей и любителей популизма, нередко играющих на эмоциях людей, но не способных мыслить конкретными категориями.

Безусловно, Ислам Каримов – не рафинированный, а тем более не «карьерный» демократ. Это политик, действующий в жестких реалиях современного меняющегося мира и сочетающий в себе редкую интуицию с образованностью, прагматичностью и работоспособностью. Эти качества, так необходимые руководителю такого ранга, и помогают ему непреклонно идти к цели – добиваться лучшей жизни для своего народа, для своей Родины – независимого Узбекистана.

Сергей Ежков

Фото Фархада Курбанбаева